Белгород и Харьков.
До 2014 года между ними ходила маршрутка, очень популярная, несколько раз в день.
Харьковчане ездили в Белгород, белгородцы в Харьков.
Рынок вещевой в Харькове был большой, Барабашова назывался. Огромный прям, я его ненавидела, мама как вела меня туда выбирать школьную форму, так я успевала проклясть все на свете, пока мы по нему бродили. Вот белгородцы там часто закупались. Сейчас он сгоревший стоит.
И вот мы пришли к тому, что в Харькове стоят установки РСЗО Хаймерс, которые бьют по Белгороду.
По Белгороду, в котором, между прочим, живет огромное количество харьковчан, переехавших туда после 2014 и 2022 года. Станислав Александрович Минаков, большой поэт и мой наставник в юности. Яна Мэб, мой старший товарищ по ролевому движению. Не только. Беженцев огромное количество.
Вчера больницы Белгорода перешли на резервное питание. Потому что света нет. А экстренные операции никто не отменял, и реанимацию.
Я понимаю удары по военным целям, в этом есть логика. Понимаю даже удары по НПЗ - будем называть вещи своими именами, Украина наш враг, логичер работать по экономическим целям тоже.
По гражданской инфраструктуре - нет, не понимаю. Нет логики. Одна злоба.
С 2014 года не понимаю.
